Колдовство дождя

Нужно вспомнить, как начинается дождь. Нужно вспомнить.
Как, наконец, небо отправляет в стирку заношенный, приевшийся голубой халат и одевается в мягкий серый утиный пух, закутывается в мохнатый серый плащ, расстилает по всему опрокинутом полу самое мягкое и детское ватное серенькое одеялко.
А затем происходит таинство первой капли. Именно она - самая первая, самая смелая, откывает ворота осени. Оповещает землю о ее приходе. Капля-гонец, капля-вестник о смене времен. Капля, переключающая мир с ожидания на осуществление, на осознание, на впитывание и утверждение того: вот он, дождь. Он пришел, он вернулся. Как начало длинного сериала, как новое знакомство, как первый день отпуска, как первый месяц нового года. Он есть, он будет впредь, нескончаемой ежедневной осенью, подводной южной зимой, целую вечность, до теряющегося в будущих веках лета.
И опустится небо на землю, и поднимется земля к небу, и озера земные станут озерами небесными, и небесные моря станут морями земными. А люди будут русалками, летающими в толще сладкой мокрой воды: вверх-вниз, вниз-вверх.
И будем дышать водой, и воздухом между каплями, и взбивать облака на одеяла, и собирать молнии в стеклянные банки, чтобы потом подвесить их, как лампочки. А гром соберем и запрячем в динамики, в звукоусилители для рок-концертов. Вот он - зимний урожай!
А дождь будет повсюду - в каждой тарелке и каждом отражении уличных стекол, и в каждом отражении глаз, и из воды, снизу вверх, будут светить дорожками акварельные уличные фонари.
Дождь напоит, дождь напомнит, дождь убаюкает мерным древним шорохом.
Там, где нет ни света ни тьмы, ни глаза ни названия, ни нас с тобой - там сейчас рождается дождь.