![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Entry tags:
День девятый. Yankee springs, домик в лесу.
В Америке все большое. Большие люди, большие дома, даже коты - и те под стать. Не коты, а разленившиеся дикие когуары, мимикрирующие окраской под домашних кисок.
Молоко продается не менее как галлонами, а сметана - литровыми банками. Детская порция в Макдональдсе в два раза больше нашей, а одной стандартной порции кофе на заправке с лихвой хватает на двоих. Мы по ошибке заказали большой кофе - нам вручили, как кубок победителям, высокий литровый стакан.
Даже облака здесь пухлые и увесистые - вон тот пузатый спаниель, машущий белыми ушами, и вон та надутая свинья, плывущая копытами кверху.
Проблема в том, что и комары здесь американских размеров - чтобы прокусить среднего американца, нужна дрель толщиною в шприц на сто кубов.
И свистят они, как средний самолет на взлете.
Это мы сегодня ночуем в затерянной лесной избушке: теоретически избушка относится к кемпингу, а практически стоит в уединенной части леса - кемпинг у них тоже размером с город.
Вокруг - ни души. До цивилизации добираемся на машине, в цивилизации есть душ, водоропровод и пасущиеся на травке караваны, а у нас - печь с кочергой, и земляной пол, и туалетная дыра в земле. Мобильная связь здесь не работает - ну какая мобильная связь в 19 веке?
Дом ощутимо пахнет истомившимся на жаре деревом; пол под лавками подметаем метлою из сорго.
Вода - ледяная, вкуснейшая - в колонке, изящной, похожей на кальян или арабскую лампу, и к колонке нужно идти через пол-леса, и качать вручную, и тащим воду обратно в смешном складном ведре, привезенном из Израиля, - все крутили пальцем у виска, когда я купила складное ведро.
Вместо ванны - озеро, к которому выходит дорожка прямо от дома, и неподвижная вода идеально точно отражает небесные сполохи, а дно у озера илистое, и в мелкой воде тяжело плещет рыба, а поодаль плывут четыре белых лебедя. Наше собственное, личное лебединое озеро.
Тишь невероятная; остальные три домика не заселены, весь лес - наш, вместе с цикадами, невидимыми ухающими и щелкающими птицами.
И - грибами, все ложе леса утыкано высокими разноцветными грибами с широкими шляпками - ни дать ни взять психоделический мультик, и на каждом грибе сидит своя синяя гусеница.
Мы забыли зажигалку и поэтому будем топить печь только завтра.
А пока пьем "паучий" чай со свежей малиной и ежевикой - остановились по дороге сюда и набрали в хозяйстве.
И впускаем в себя тишину - она наводит порядок, расставляет все по углам, освобождая место - чтобы колеса ума и сердца могли крутиться свободно.
Небо заткано черным кружевом деревьев, а гладь озера - крупными звездами, красными перемигивающимися огнями вышек и следами самолетов. Я спускаюсь к озеру без фонаря и падаю в яму, набирая полные сандали земли.
Площадка перед домом - неровный круг белого света, а дальше резко начинается черный, непроглядный бархатный лес, внезапный, как комната ужасов и мягкий, как сон.
Молоко продается не менее как галлонами, а сметана - литровыми банками. Детская порция в Макдональдсе в два раза больше нашей, а одной стандартной порции кофе на заправке с лихвой хватает на двоих. Мы по ошибке заказали большой кофе - нам вручили, как кубок победителям, высокий литровый стакан.
Даже облака здесь пухлые и увесистые - вон тот пузатый спаниель, машущий белыми ушами, и вон та надутая свинья, плывущая копытами кверху.
Проблема в том, что и комары здесь американских размеров - чтобы прокусить среднего американца, нужна дрель толщиною в шприц на сто кубов.
И свистят они, как средний самолет на взлете.
Это мы сегодня ночуем в затерянной лесной избушке: теоретически избушка относится к кемпингу, а практически стоит в уединенной части леса - кемпинг у них тоже размером с город.
Вокруг - ни души. До цивилизации добираемся на машине, в цивилизации есть душ, водоропровод и пасущиеся на травке караваны, а у нас - печь с кочергой, и земляной пол, и туалетная дыра в земле. Мобильная связь здесь не работает - ну какая мобильная связь в 19 веке?
Дом ощутимо пахнет истомившимся на жаре деревом; пол под лавками подметаем метлою из сорго.
Вода - ледяная, вкуснейшая - в колонке, изящной, похожей на кальян или арабскую лампу, и к колонке нужно идти через пол-леса, и качать вручную, и тащим воду обратно в смешном складном ведре, привезенном из Израиля, - все крутили пальцем у виска, когда я купила складное ведро.
Вместо ванны - озеро, к которому выходит дорожка прямо от дома, и неподвижная вода идеально точно отражает небесные сполохи, а дно у озера илистое, и в мелкой воде тяжело плещет рыба, а поодаль плывут четыре белых лебедя. Наше собственное, личное лебединое озеро.
Тишь невероятная; остальные три домика не заселены, весь лес - наш, вместе с цикадами, невидимыми ухающими и щелкающими птицами.
И - грибами, все ложе леса утыкано высокими разноцветными грибами с широкими шляпками - ни дать ни взять психоделический мультик, и на каждом грибе сидит своя синяя гусеница.
Мы забыли зажигалку и поэтому будем топить печь только завтра.
А пока пьем "паучий" чай со свежей малиной и ежевикой - остановились по дороге сюда и набрали в хозяйстве.
И впускаем в себя тишину - она наводит порядок, расставляет все по углам, освобождая место - чтобы колеса ума и сердца могли крутиться свободно.
Небо заткано черным кружевом деревьев, а гладь озера - крупными звездами, красными перемигивающимися огнями вышек и следами самолетов. Я спускаюсь к озеру без фонаря и падаю в яму, набирая полные сандали земли.
Площадка перед домом - неровный круг белого света, а дальше резко начинается черный, непроглядный бархатный лес, внезапный, как комната ужасов и мягкий, как сон.
no subject
no subject
no subject
no subject